3 апреля 2018 в 05:16 Ясон пишет:
Я> Пивовар ты бы не мог своими словами в двух словах
Я> эту простынь рассказать?

Стихи не пишутся - случаются,
как чувства или же закат.
Душа - слепая соучастница.
Не написал - случилось так.
А. А. Вознесенский

3 апреля 2018 в 05:16 Ясон пишет:
Я> Пивовар ты бы не мог своими словами в двух словах
Я> эту простынь рассказать?

Ну там короче кто то кому то юбку порвал, а потом передумал

ВЕСНА

Когда тебе 53, и в метро ты вдруг встречаешься взглядом с нестерпимо хорошенькой дамой лет 25-ти, в душе и организме образуются
две взаимоисключающие волны: удочерить на месте и что-нибудь подкатить. Вставая сегодня утром с кровати, ты сделал не два движения,
а двенадцать, пять из которых принесли боль, а одно испортило воздух. Поэтому, как воспитанный реалист ты мгновенно переключаешь свет
своих очей с дальнего, который видит сквозь свитер, на ближний, пригодный для ориентирования среди бесполых и престарелых.
И с достоинством отводишь в сторону очки с колотящимися о линзы глазами. Но успеваешь заметить. Что пронзительная красота тоже тебя
увидела. И поправила прическу, легкую пепельную бурю над огненными губами такой формы, что Анджелина забросала бы весь угол
окурками. Из богатого книжного и кое-какого своего опыта ты знаешь, что этот жест - невольная реакция женщины на привлекательного самца.
И на мгновение мертворождается надежда. Что ты и она чисто теоретически могли бы механически так возвратно-поступательно дополнить
друг друга, что постучали бы не только снизу, но и через этаж. Краткое видение вызывает обильное потоотделение. Это защитная реакция
лысины, чтобы кепочка прилипла, не слетела, и она не поняла, что ты - прекрасно помнящий Брежнева пожилоид. Есть ракурс, под которым
ты выглядишь моложе, все дело в этом. Есть время года, когда бес пытается выломать ребра клетки. Весна. Когда веснуется все живое, а
все еле живое начинает хлопать себя по складкам в поисках пестиков и тычинок.

Е.Ш.

Сами вы пожилоиды. Я в свои 53 еще ого-го, пока в зеркало не посмотрю. Поэтому считаю, что зеркало - это зло. И нужно запретить зеркала. А в душе я молод и горяч. А утром я встаю на раз-два. И нигде ничего не хрустит. И ничего, что я не достаю пальцами рук до пола при наклоне, хотя раньше садился на шпагат. Это просто мне лень, а то бы я... Вот с завтрашнего утра как начну делать зарядку... Нет, лучше со следующего понедельника. Точно, со следующего понедельника. Хотя, к чему торопиться, ко всему нужен серьезный подход, поэтому с Нового года. Вот тогда... Хотя, на хера мне вообще это нужно? Я и так еще бодренько поднимаюсь первые полтора этажа. Да я... Да мне... Да у меня... Зато, мои года - моё богатство.

Ну и что, что залысины? Да я вообще могу на лысо побриться и тогда буду выглядеть, как Вин Дизель. Ну и что, что у вас шесть кубиков на прессе. Их у вас хоть и шесть, но они все маленькие. А меня большой кубик на животе. Один, но большой и крепкий.

А Брежнева я тоже помню, что говорит, что память у меня хорошая. И ко всему прочему, у меня есть подшивка журналов "Юный натуралист" 70-х годов, а у вас нет. И когда-нибудь, я какой-нибудь красивой, длинноногой девушке, лет 25-ти, расскажу, что у меня есть журналы "Юный натуралист" 70-х годов и она захочет их почитать. И мы поедем ко мне. И мы будет днями и ночами напролет вместе перечитывать старые журналы. А вам, молодым, даже нечем девушку заинтересовать, чтобы она поехала к вам. Завидуйте молча, салаги.

А еще у меня есть видеокассеты с фильмами "8 с половиной недель" и "Грязные танцы". Нет, вот вы скажите - какая красавица устоит, узнав, что у вас есть фильмы в формате VHS? Какая красавица не захочет услышать этот чарующий, возбуждающий голос переводчика, у которого нос зажат бельевой прищепкой?

А летом, я посажу её в свою вишневую девятку и мы умчимся на лазурное побережье Азовского моря. И хер какая девушка устоит от такого предложения.

А вы говорите - ты пожилоид, ты Брежнева видел. Да видел. Да помню. А что вы помните? Да вам даже нечего вспомнить и нечего девушке рассказать, сидя на закате, на берегу самого мелкого моря в мире.

3 апреля 2018 в 05:16 Ясон пишет:
Я> Пивовар ты бы не мог своими словами в двух словах
Я> эту простынь рассказать?

-Да,я конечно же не учёл ваш возраст и утерянную вами
в силу тех же возрастных изменений способность понимать
достаточно объёмные тексты(тем более поэтические)...
Ну,вот вам стишок покороче,надеюсь,одолеете:

Аполитичная песня

Вам не стыдно, коммунисты?
Что за клоунада?
Ведь и танки были быстpы,
И бpоня — что надо!

Шли аpмадой по доpоге,
Тpаками пылили —
И кого-то там в итоге
Насмеpть задавили.

Что сказать? Пpидуpковаты.
Да и бестолковы.
То ли дело демокpаты —
Ну хоть из Молдовы!

Hе беда, что не каpтавы!
Во умеют делать!
Как шаpахнут по кваpталу
С «МиГа-29»!

И — чего-то не хватает
(Вpоде бы кваpтала).
Только туфелька поpхает
С выпускного бала.

Ой ты, звонкое монисто,
Пушки заpяжены...
Сопляки вы, коммунисты.
Мальчики. Пижоны.

Евгений Лукин

России главная черта — предел, законченность, граница; Россия с пеною у рта к определенности стремится. Уж если в чем не повезло, то так приплющило, что спятишь; уж если зло, то суперзло, а коль порядочность — то святость. Тут если выбрана стезя, то уж до гроба выбор сделан; быть промежуточным нельзя — «Будь или ангел, или демон». Писал, я помню, Томас Манн, что выбор — бред, фантом, illusion; в обычной жизни, может, дан, а при фашизме резко сужен. Коль есть беспримесная дрянь, дрянь беспросветная, заметим, — то сразу ты заплатишь дань простым границам, тем иль этим. Фашизм поблажек не дает, туманность выбора развеяв: ты за ликующий народ — иль за гонимых иудеев? И Черчилль, заплатив сполна, сказал: иллюзий я не строю, коль против этих — Сатана, то я в союзе с Сатаною. При этом выборе простом вопрос о святости отставлен. Доспорим как-нибудь потом, а нынче наш союзник — Сталин.

Насчет моральной пользы зла — еще подумаем об этом: когда оценивать нельзя, тогда и мысли под запретом. С тех пор, когда, на нас напав, фашизм искал себе пространства, — так Сталин оказался прав, и до сих пор еще остался.

Где все черно или бело, там нет ни рыжих, ни шатенок; где есть беспримесное зло — там ни оттенков, ни оценок.
Таков сегодняшний излом, — предлог грядущей ностальгии, — что мы бываем этим злом наглядней, ярче, чем другие. Мы гоним чистый беспредел, крутое, искреннее порно, — но я решать бы не хотел, насколько это благотворно. Сплошная тьма, черна, крепка, — а не штриховка или пятна (я захожу издалека, но ведь иначе непонятно).

Вот, скажем, Пражская весна, и все мечты покуда живы, и перспектива неясна, и как бы есть альтернативы. Но тут мы всунули клешни, вмешался Леня-душегубчик, и танки русские вошли, и воин света сразу Дубчек. Уже про Пражскую весну, про риски, шансы и обманки я ничего не объясню — все обсуждают только танки. Вот, скажем, киевский майдан: они подавно несвятые, но им такой противник дан в лице сегодняшней России, такой разительный пример, что, приглядевшись хорошенько и посравнивши с ДНР, полюбишь даже Порошенко. Чего, казалось бы, лютей идеи нашенского дяди — «Поставим женщин и детей, а сами храбро встанем сзади!». Любая грязная братва свята при виде крокодила; теперь хвала тебе, Москва, — ты Киев сразу обелила.

Теперь он праведен, и чист, хоть там и склизко, и нечисто; за этот ход неонацист еще похвалит крымнашиста.
И вот российский новодел, хоть он и сделан на коленке, перешагнул за тот предел, за коим кончились оттенки. Он осчастливил гопоту и наплодил немало дряни, однако пересек черту на деле Павликовой Ани, которой восемнадцать лет (помладше прочих фигурантов) и у которой точно нет террористических талантов. Она сама бы по себе не нарушала строгих правил, но чувачок из ФСБ собрал подростков и подставил, не знаю, собственно, на кой. Их нравов не могу постичь я. Не слышал разве что глухой про дело «Нового величья». Умеют многие из нас терпеть упорно, образцово — и Крым стерпели, и Донбасс, спокойно терпят и Сенцова, но он мужчина, он мужик, — хоть не солдат и не захватчик, — он и под пыткой не дрожит, в суде уж точно не заплачет. А эта девочка в суде, где ясно все по первой фразе, рыдает: «Мама, мама где?» — причем еще по телесвязи, — и тот из пафосных шутов, гораздых языком метелить, кто это вынести готов, тот окончательная нелюдь.



Я сам на многое глядел — мол, не беда, придет расплата, — но здесь, по-моему, предел. Здесь просто точка невозврата, за коей, Господи прости, все рухнет вниз неудержимо. Нельзя полемику вести о легитимности режима. Нет оправданий и защит у современников злосчастных. Всяк соучастник, кто молчит. Кто шепчет, тоже соучастник. Есть вещи, общие для всех: забудем внутренние войны. Порою ненависть — не грех, Войнович говорил покойный. А впрочем, желчному уму внушила прошлая эпоха: мы вяло любим потому, что ненавидим тоже плохо. Пускай Россия заживет определенно, строго, чисто: «Наука ненависти» — вот чему нам надо научиться. Войну мы помним четко так не для того, чтоб бить по нервам, — у нас сегодня тот же враг, что был у дедов в сорок первом. Определенность и война, при том, что дело наше право, — вот в чем действительно сильна моя бессмертная держава. Довольно, хватит голосить, о снисхождении просить, кричать, что в правде наша сила, — есть то, что можно выносить, но кое-что невыносимо. Есть белый цвет и черный цвет — о прочем правнуки рассудят. Оттенков нет. Акцентов нет. Пощады нет.

И им не будет.

Д.Быков

Что-то рано, курс лечения дольше. Но я рад. Ну если только ночью у сонного санитара айфон не стибрил. Посмотрим, а то может отхватил люлей и хнычет в карцере.

George, поздравляю.

1 августа 2018 в 10:01 АВ пишет:
А> George, поздравляю.

Принимаю поздравления, знаю, что от чистого сердца. Это просто праздник какой-то!

Кому ещё, как не мне, понять полноту счастья и радость полноценного общения?