<= Перейти на шахтинский форум
В живых остались три.
16+
13 сентября (четверг) 2007
земляк
ШАХТИНСКОЕ ДЕЛО'

Л.П.Беляков





'Шахтинское дело' 1928 года широко известно. Оно являлось 'образцовым' в последующей череде 'дел', связанных с развернувшейся в СССР кампанией борьбы с 'вредителями-спецами'. Материалы открытого судебного процесса над 'шахтинцами' были опубликованы [1]. В многочисленных статьях и книгах разъяснялась актуальность 'шахтинского дела', из него 'извлекали уроки' [2-4], укоренился термин 'вредительство' [5].

Взгляды на 'шахтинское дело', противоречащие официальной точке зрения, естественно, рассматривались как антисоветские. Они нашли отражение лишь в работах диссидентов (Авторханов, Солженицын). Конкретное изучение материалов следствия по этому 'делу', как и широкого круга ранее недоступных документов тех лет, касающихся деятельности партийно-государственных органов, стало возможным лишь с конца 80-х-начала 90-х годов. На основе этого изучения появились работы, проливающие свет на подоплеку и истинные обстоятельства 'шахтинского дела' [6, 7].1

'Шахтинское дело' было инспирировано полномочным представителем ОГПУ по Северному Кавказу Е.Г.Евдокимовым. 'Правильную оценку' фактам дал и начальник экономического отдела Северо-Кавказского управления ОГПУ К.И.Зонов. 'Выйдя' непосредственно на Сталина, Евдокимов представил аварии, часто случающиеся на шахтах треста 'Донуголь', как результат деятельности нелегальной контрреволюционной вредительской организации, состоящей из старых (дореволюционных) технических специалистов. После рассмотрения вопроса прошли массовые аресты.

Разработкой дела занялась группа следователей (Курский, Федотов и др.), перед которой была поставлена задача любой ценой добиться от обвиняемых 'чистосердечных признаний' и придать делу общегосударственный характер2. Применение физического воздействия (лишение сна до 3 суток и более), использование 'метода' беспрерывно повторяющегося чтения обвиняемому его будущих показаний на суде о якобы совершенных им преступлениях, запугивание и угрозы репрессий в отношении семьи, - все это приводило арестованных в состояние крайнего физического и нервного истощения. 'Обработанные' таким способом, они признавались на следствии в якобы совершенных ими преступлениях3.

Такими методами были добыты признания в умышленном вредительстве, в получении от заграничных руководителей крупных денежных вознаграждений, о планах переброски из-за границы оружия для членов контрреволюционной организации и повстанческих отрядов в казачьих районах. Вещественных доказательств суду представлено не было. Зато обвинительное заключение обрисовало многоуровенную систему вредительства, направляемого из-за границы 'Торгпромом'4. Вредители действовали в руководстве угольной отраслью в ВСНХ (Москва), в руководстве треста 'Донуголь' (Харьков), в рудоуправлениях и на шахтах.

Среди обвиняемых большинство (35 человек) были горными инженерами, окончившими, в основном до революции, ПГИ и Екатеринославский горный институт, имевшими большой опыт работы на шахтах Донбасса (П.И.Антонов, А.Б.Башкин, Н.Н.Березовский, Н.А.Бояринов, С.П.Братановский, А.К.Валиковский, В.В.Владимирский, Н.Н.Горлецкий, А.В.Деттер, С.Г.Именитов, А.И.Казаринов, П.Э.Калнин, Н.К.Кржижановский, Л.Б.Кузьма, В.В.Люри, Ю.Н.Матов, Л.Н.Мешков, И.И.Некрасов, М.А.Овчарек, В.К.Одров, Э.Э.Отто - германский подданный, В.Ф.Петров, Г.П.Потемкин, Л.Г.Рабинович, В.С.Ржепецкий, П.И.Скорутто, В.О.Соколов, И.К.Стояновский, Д.М.Сущевский, С.Е.Чернокнижников, Н.А.Чинокал, Г.А.Шадлун, В.Э.Штельбринк, А.Я.Элиадзе, А.Я.Юсевич). В число обвиняемых попали также горные техники, электротехники, механики, наладчики машин (С.А.Бабенко, В.И.Бадштибер - германский подданный, В.И.Беленко, Н.П.Бояршинов, С.3.Будный, Ф.Т.Васильев, И.Г.Горлов, Н.Е.Калганов, А.К.Колодуб, Е.К.Колодуб, В.М.Кувалдин, М.К.Майер - германский подданный, В.Н.Нашивочников, А.Е.Некрасов, М.Е.Никишин, В.Н.Самойлов, П.И.Семенченко, П.М.Файерман). ОГПУ пыталось связать с 'шахтинским делом' и таких крупных горных специалистов, как П.И.Пальчинский и И.И.Федорович, арестованных в апреле 1928.

Более чем за два месяца до завершения следствия и начала суда развернулась пропагандистская подготовка показательного процесса. В передовых статьях 'Правды' и 'Известий', в выступлении Сталина на собрании партактива Москвы существование 'контрреволюционной организации', 'тайной группы' 'буржуазных спецов' преподносилось как доказанный факт. Эти выступления воспринимались как директивы5.

Специальное присутствие ВС СССР под председательством ректора МГУ Вышинского открыло судебные заседания в колонном зале Дома Союзов 18 мая 1928. Заседания продолжались 41 день. Кроме государственных обвинителей (Крыленко и Рогинский) в заседаниях принимали участие 42 общественных обвинителя. Обвиняемых защищали 15 адвокатов. В зале присутствовали делегации трудящихся, мимо здания проходили тысячи демонстрантов с лозунгами, требуя сурового наказания преступников.

Несмотря на проведенную следователями подготовку, 23 из 53 обвиняемых отказались признать себя виновными, 10 признали свою вину лишь частично. Из одиннадцати приговоренных к расстрелу для шестерых ВМН была заменена 10 годами заключения (горные инженеры Н.Н.Березовский - виновным себя не признал, С.П.Братановский, А.И.Казаринов, Ю.Н.Матов и Г.А.Шадлун, горный техник Н.П.Бояршинов). 9 июля 1928 были расстреляны горный инженер Н.Н.Горлецкий как лидер 'организации' (виновным себя не признал) и обвиненные во вредительстве и шпионаже С.3.Будный, горные инженеры Н.А.Бояринов, Н.К.Кржижановский и А.Я.Юсевич (виновным себя не признал). Решением суда четверо обвиняемых (в том числе два германских подданных) были освобождены и четверо (в том числе один германский подданный) приговорены к условным срокам наказания. Остальные - к лишению свободы сроком от 1 до 10 лет с поражением в правах на срок от 3 до 5 лет.

После завершения 'шахтинского дела' наступление на техническую интеллигенцию продолжилось с еще большим размахом. Под ударом оказались и остававшиеся относительно независимыми научно-технические общественные организации. Так, 27 августа 1929 была упразднена Всероссийская ассоциация инженеров (ВАИ)6, обвиненная в 'пособничестве вредительству', корпоративности и элитарности, оторванности от рабочих и техников.



ПРИМЕЧАНИЯ

* Вплоть до 80-х годов оставалась в силе официальная 'каноническая' трактовка 'шахтинского дела', четко сформулированная и одобренная ЦК ВКП(б) в 1938 в известной работе 'История Всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс': 'В этом же <1928> году была раскрыта крупная вредительская организация буржуазных специалистов в Шахтинском районе Донбасса. Шахтинские вредители были тесно связаны с бывшими собственниками предприятий - русскими и иностранными капиталистами, с иностранной военной разведкой. Они ставили целью сорвать рост социалистической промышленности и облегчить восстановление капитализма в СССР. Вредители неправильно вели разработку шахт, чтобы уменьшить добычу угля. Они портили машины, вентиляцию, устраивали обвалы, взрывы и поджоги шахт, заводов, электростанций. Вредители сознательно задерживали улучшение материального положения рабочих, нарушали советские законы об охране труда. Вредители были привлечены к ответственности. Они получили от суда должную кару.' - Прим. ред.

2 По обнародованной незадолго до этого 'юридической норме' под вредительством как уголовным преступлением понимался любой ущерб, нанесенный как невольно, так и с умыслом. Грань между умыслом и оплошностью (халатностью) в степени ответственности перед законом оказалась размытой. Но при этом доказательство умышленности вредительства отвечало известным 'потребностям' исторического момента. - Прим. ред.

3 Самообвинение становилось в практике (и теории) советского судопроизводства 'царицей доказательств'. Вещественные доказательства и свидетельские показания отходили на второй план или становились ненужными. - Прим. ред.

4 'Торгпром', или 'Российский торгово-промышленный и (финансовый союз', был основан за границей эмигрантами, в том числе и бывшими владельцами шахт, горными инженерами. - Прим. ред.

5 Такая практика, конечно, нарушала юридическую процедуру следствия и принцип презумпции невиновности. Пропагандистская кампания, направленная против специалистов-инженеров, вызвала их массовый уход с шахт. - Прим. ред.

6 Членом президиума ВАИ был П.И.Пальчинский (расстрелян в мае 1929). В 1927-1929 под давлением властей прекратили свое существование также другие независимые общественные организации, во главе которых стоял Пальчинский: старейшее Русское техническое общество и Клуб горных деятелей. - Прим. ред.





Список литературы

1. Экономическая контрреволюция в Донбассе (итоги шахтинского дела). Статьи и документы. М., 1928.

2. Аграновский А. Люди-вредители. Шахтинское дело. М.-Л., 1928.

3. За что их судят. - Дешевая рабочая библиотека газеты 'Вышка'. Кн. 1. 1928.

4. Б.Сергеев, В.Плесков. Шахтинцы. История вредительства, суд, приговор
1138 просмотров
13 сентября (чт) 2007
14 сентября (пятница) 2007
Воркутинец-Шахтинец
ВОРКУТА КАК ПОРОХОВАЯ БОЧКА



История конца 1980-х гг. ставит проблему: почему воркутинские шахтеры, наряду со своими коллегами из Кузбасса, оказались ведущей силой социального протеста (ведь их уровень жизни был далек от того, чтобы считаться самыми обездоленными гражданами; по многим параметрам они относились к элитной группе советских трудящихся).
Этому способствовало совпадение целого ряда факторов, только часть из которых сработала и в Кузбассе.

1. Утрата угольной отраслью своего элитного статуса. Этот процесс начался с конца 1960-х гг., когда нефть и особенно газ стали оттеснять уголь на второй план. Это сказалось на социальном статусе работников угольной промышленности, которые по уровню доходов и сопутствующих социальных благ также стали все больше отходить на второй план. Люди, работавшие в опасных условиях под землей, почувствовали себя обманутыми. Для формирования же потенциала протеста важен не абсолютный уровень жизни, а его динамика. Здесь она была явно нисходящей.

2. Падение социального статуса Севера. Раньше сюда ехали за 'большими деньгами', 'длинным рублем'. К концу 1980-х гг. северные льготы уже едва покрывали повышенные издержки северного образа жизни. Тысячи людей, приехавших в Заполярье, стали понимать, что попали в ловушку. Шахтеры остро ощутили нисходящую траекторию своего статуса северян.

3. Воркута - город, расположенный в природных условиях, совершенно не пригодных для ведения личного подсобного хозяйства. Этот фактор играет огромную роль в формировании структуры объективных интересов воркутинцев. Элементарный факт невозможности ведения подсобного хозяйства во многом предопределил логику будущего шахтерского движения Воркуты. Аргумент "у нас картошку не вырастишь" звучал рефреном во всех акциях протеста.

4. Конец 1980-х гг. - это период, когда рубль начал быстро утрачивать функцию средства платежа: страна переходила на талонную систему. Традиционная советская ситуация наличия денег при отсутствии товаров приобрела гипертрофированные формы. Шахтеры относились к тем слоям населения, которые парадокс этой ситуации ощущали особенно остро: их относительно высокие заработки позволяли им легче, чем большинству населения, понять абсурд административной системы.

5. Попытки перевода шахт на хозрасчет, проводившиеся в рамках горбачевской волны экономической реформы, вели к интенсификации труда.

6. Перестройка вызвала духовное раскрепощение, в условиях которого северное 'крепостное право' (потеря 'северных' с переходом с предприятия на предприятие без согласия администрации) стало восприниматься как невыносимое условие. Его тяжесть ощущалась особенно остро в ситуации, когда работа на шахтах стала терять свою былую привлекательность.

7. Воркута возникла как гигантский концлагерь, в котором политические заключенные смешались с уголовниками. В результате возникла духовная атмосфера устойчивого антикоммунизма и недоверия к государству. Большинство жителей СССР открывали для себя страшные тайны сталинского ГУЛАГа через газеты и журналы, раскрепощенные в период гласности. Воркутинцы же всегда жили на костях заключенных, на каждом шагу наталкиваясь на памятники страшной эпохи. Население города после свертывания ГУЛАГа существенно обновилась, но дух города-концлагеря не исчезает со сменой его обитателей, он передается по наследству. В Воркуте даже стены домов учили антикоммунизму.

8. Власти пытались вытравить анархический дух зоны с помощью особо жесткой дисциплины, насаждавшейся на шахтах еще в гулаговский период и в значительной мере сохраненной после перехода от принудительного к вольнонаемному труду. Это делало шахтеров более бесправными по сравнению с другими социально-отраслевыми группами населения страны.

9. Технология добыча угля предусматривает высокую концентрацию рабочих, их тесное общение в процессе труда, значительное время, проводимое ими совместно в процессе подготовки к труду (движение к шахте, переодевание, движение к месту работы, выход, баня и т.д.). В результате на шахтах формировались реальные коллективы, в которых были уникальные возможности для формирования коллективного сознания и коллективных действий.

10. Перестройка привела к ослаблению жесткости политического режима. Недовольство стало проговариваться вслух, обсуждаться в шахтерских коллективах, выливаясь в коллективное сознание протеста. Сам протест перестал быть опасным преступлением.

11. Воркута послесталинской эпохи - это город добровольных мигрантов, которые направились на край света формировать материальную базу своей будущей счастливой жизни. Механизм принятия такого решения выполняет селекционную роль, отсекая духовно слабых и нерешительных, отбирая людей с авантюрным характером, способным не только мечтать, но и делать решительные шаги, стремящихся сделать себя в самых экстремальных обстоятельствах. Феномен такой селекции человеческого материала встречается в истории довольно часто. В свое время в России в казачьих областях концентрировались свободолюбивые и трудноуправляемые беглецы из крепостных поместий, Север и Сибирь отбирали людей с характером первопроходцев, начиная со времен Ивана Грозного. На таком человеческом материале строилась североамериканская цивилизация. Послесталинская Воркута, особенно ее шахты, привлекали именно таких людей, готовых за хорошие деньги десятилетиями жить в экстремальных природных условиях, ежедневно рисковать жизнью в шахтах. Миграционная основа городского населения формировала и отношение к деньгам как к особой ценности: сюда ехали ради денег, отсюда можно было уехать только накопив большие деньги. Поэтому на воркутинских шахтах размер зарплаты имеет гораздо большее значение, чем в регионах со стабильным населением. Здесь низкая зарплата подрывает всю жизненную стратегию, обесценивает все предшествующие годы.



Таким образом, к концу 1980-х гг. воркутинские шахты превратились в настоящую пороховую бочку. Достаточно было искры, чтобы она взорвалась. Повседневная жизнь шахт того времени высекала искры на каждом шагу. И как только открытый протест стал относительно безопасным, он и начался. Его облегчала и историческая память воркутинских шахтеров: в сталинский и хрущовский период Воркута, в отличие от остальной страны, уже опробовала массовые формы протеста, в том числе и забастовки.




БОРЦЫ-ОДИНОЧКИ



В конце 1980-х гг. по мере того как преследования инакомыслящих в СССР смягчались, а количество причин для оппозиционных настроений возрастало, стали появляться новые борцы за справедливость, все громче стали звучать их голоса, все чаще они стали сплачиваться в группы. Кроме того, правозащитная деятельность, развивавшаяся прежде в основном в Москве и Ленинграде, под прикрытием иностранных журналистов и посольств, остро реагировавших на всякие репрессии, проводившиеся у них под носом, теперь все шире стала проникать в далекую провинцию, где рассчитывать на зонтик мирового общественного мнения не приходилось. Появились такие активисты и в Воркуте.

Нельзя сказать, что борьба за собственные права была для Советского Союза чем-то совершенно новым. Тысячи людей, считавших, что с ними обошлись несправедливо, всегда писали жалобы во все инстанции начиная с парткома родного предприятия и кончая Генеральным секретарем ЦК КПСС. В период так называемого "развитого социализма" появились даже письма Владимиру Ильичу Ленину по адресу: Москва, Мавзолей, Ленину. Однако письменная индивидуальная жалоба или приход на прием к начальнику - это интимная форма борьбы, не порочащая "социалистическую реальность", не подрывающая устои, вполне вписывающаяся в логику бюрократической машины. Поэтому власти всегда относились к ней лояльно. Кроме того, жалобы позволяли держать под контролем сверху местный аппарат. Руководители высшего уровня, используя массовый поток жалоб, всегда могли сказать словами героя русской сказки: 'Высоко сижу, далеко гляжу'. Порою удавалось добиться справедливости на своем предприятии с помощью судебных органов. Так, в Воркуте в 1985 г. был сокращен рабочий шахты 'Воргашорская' А.Филиппов. Он не смирился с тем, с чем большинство всегда безропотно смирялись, и пошел по судебным инстанциям. В 1986 г. его дело дошло до Верховного Суда Российской Федерации, и он был восстановлен. Это был яркий пример того, что и простой рабочий, вооружившись юридическими знаниями и упорством, может отстаивать свои права.

Иное дело - попытка сделать свои проблемы достоянием гласности, вызвать сочувствие окружающих, проинформировать посторонних о творящихся безобразиях или публично обвинить в чем-то начальство того или иного уровня. Это стало возможно лишь в условиях ослабления жесткости политического режима.

На шахтах Воркуты, как и на других предприятиях страны, было немало людей, которые считали, что их несправедливо наказали, уволили, не дали квартиру и т.д. Однако на шахтах все же положение было особым: в наследие от гулаговской эпохи здесь остался дисциплинарный кодекс, дававший администрации предприятий особые права в наказании работников. При этом, если работники других предприятий могли обратиться в суд, то шахтеры могли искать защиту от произвола лишь у вышестоящего начальства, что существенно ограничивало их шансы на успех. В этом отношении шахтеры напоминали и заключенных, и военнослужащих.

Н.Н.Сеничкин, один из воркутинских правозащитников той поры, рассказывал в интервью: "Я из горбачевского призыва... С 1985 г. стал проявлять интерес к общественной работе, ведь на государственном уровне прозвучали призывы: "Надо менять! Если не мы, то кто же? В 1987 г. меня уволили на основании "Устава о дисциплине" (пункт 19: за нарушение техники безопасности), потом, правда, восстановили, поскольку при оформлении была допущена ошибка в документации'.

П.А.Андрющенко был тогда заместителем главного инженера шахты "Промышленная" по технике безопасности и готовил материалы на увольнение Н.Н.Сеничкина. Последний не хотел быть пассивной жертвой и, сфотографировав гараж Андрющенко, послал эту фотографию вместе с заявлением в прокуратуру города, райотдел милиции, объединение "Воркутауголь", районный комитет народного контроля. Он сообщал, что гараж построен из материалов, похищенных с шахты. Была проведена проверка, в ходе которой установлено, что Андрющенко самовольно, без оплаты взял с шахты 90 м транспортёрной ленты, что квалифицировалось как кража государственного имущества. Однако поскольку Андрющенко внес деньги за ленту, не судим и на работе характеризовался положительно, то было принято решение отказать в возбуждении уголовного дела и передать материалы в товарищеский суд. Рассмотрело вопрос и партийное собрание, "указавшее" расхитителю на его недостойное коммуниста поведение.

Г.Сеничкина такое наказание не устроило, и он продолжил борьбу: обращался в прокуратуру Коми АССР. Было возбуждено уголовное дело, но после дополнительной проверки его закрыли.

С.В.Мосалович также пострадал на производстве и включился в борьбу за социальную справедливость, выходя с индивидуального уровня на более широкий простор. В разные инстанции пишутся письма: с сентября 1987 по февраль 1988 г. - в 20 инстанций. Вот одно из них: "Дорогие и многоуважаемые наши главные руководители в стране! Пишет Вам внештатный инспектор районного комитета народного контроля, рабочий ОТК шахты "Октябрьская" Мосалович Сергей Васильевич.

Я, как и многие другие, глубоко поверил в перестройку и зажил радостной надеждой на будущее. Не щадя своих сил и личных интересов, включился в перестройку - начал вскрывать на своей работе негативные явления, мешающие честно жить и работать.

После моих разоблачений больших негативных явлений на работе руководство при поддержке местных властей оклеветало меня, ложно и организованно обвинив в нарушении техники безопасности. Меня уволили с работы... С верой, надеждой и неизменной любовью к нашей советской социалистической Родине" (Заполярье. 1988. 25. 02).

Как рассказывал Н.Сеничкин, с 1988 г. стали появляться групповые обращения, заявления в разные инстанции, начались поиски связи с единомышленниками как в Воркуте, так и в Сыктывкаре (Союз демократических инициатив)... "На шахтах было немало обиженных несправедливыми наказаниями. Ну а рыбак рыбака видит издалека. Например, Мосалович сидел без работы полтора года, Приступа - два, а ведь у него семья, дети".

Так началось сближение борцов за справедливость с разных шахт. Сначала в центре внимания стояли личные проблемы, потом им стали придавать типический характер и выходить на проблему несправедливости общественных структур (например, от вопроса несправедливого увольнения к несправедливому дисциплинарному уставу).





'СОЛИДАРНОСТЬ'



21 января 1989 г. была создана правозащитная организация "Солидарность", просуществовавшая до мая 1989 г. Ее председателем стал Н.Н.Сеничкин, тогда рабочий шахты "Комсомольская".

Одновременно правозащитники начали выпуск самиздатовской литературы. 6 февраля 1989 г. был выпущен отпечатанный на пишущей машинке листок "Вестник "Солидарности". Всего вышло два таких листка, а затем он вырос в машинописный журнал в "Вестник "Солидарности": Орган регионального отделения независимого рабочего демократического движения". Потом - новое название: "Вестник рабочего демократического движения", "Наше дело". Эти машинописные журналы издавались тиражом примерно в 30 экземпляров. Девятый выпуск вышел в виде газеты "Наше дело", опубликованной тиражом 5 тыс. экземпляров, еще один номер отпечатали в Литве тиражом 500 экземпляров. Редактором всех этих изданий был Н.Сеничкин.

Утром 16 апреля 1989 г. (воскресенье) в разгар кампании по выборам народных депутатов СССР "Солидарность" вывесила на воркутинском рынке плакаты против кандидатов, представлявших партноменклатуру (первого секретаря горкома, генерального директора объединения "Воркутауголь"), ее члены стали выступать с мегафоном. Вмешалась милиция. Н.Сеничкин был арестован и обвинен в организации несанкционированного митинга.

Разумеется, деятельность отдельных правдолюбцев не могла вызвать массовое шахтерское движение. Однако она выполняла функцию дрожжей, брошенных в среду, насыщенную социальными противоречиями, повседневными неурядицами.





РЕФОРМЫ И СОЦИАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ



Одним из направлений реформы хозяйственного механизма в конце 80-х гг. стало расширение самостоятельности государственных предприятий. Права администрации существенно расширились, ответственность же осталась прежней. Одним из результатов этого стала разработка предприятиями собственных положений о премировании, предусматривавших рост размеров премий, особенно руководителям и специалистам. Так, в экспедиции 'Печоруглеразведки' был установлен размер премий для рабочих основных участков в размере 20% от тарифной ставки, рабочих вспомогательных участков - 30%, аппарата управления - 75% (Архив ОВУ. Ф.1675. Оп.1. Т.1. Л.185). В условиях официальной кампании за углубление социальной справедливости, начатой руководством КПСС во главе с ее Генеральным секретарем М.Горбачевым, такие следствия реформ вносили на шахты дополнительный источник конфликтов.

В конце 80-х годов почти повсеместный опережающий рост зарплаты по отношению к росту производительности труда стал одним из симптомов надвигающегося экономического кризиса. 19 января 1989 г. Совет Министров СССР, учитывая этот симптом и чрезвычайную обстановку в денежном обращении страны, принял постановление ?50, в котором обязал министерства и ведомства страны обеспечить поквартальный контроль за расходованием денежных средств на оплату труда в строгом соответствии с утвержденным нормативным соотношением между ростом зарплаты и производительности труда. Банкам было предоставлено право не выдавать предприятиям средства на оплату труда сверх сумм, вытекающих из плановых нормативных соотношений. Госплан, Министерство финансов также ввели новый порядок контроля, суть которого сводилась к тому, что сверхнормативная часть фонда зарплаты не должна выдаваться.

По объединению 'Воркутауголь' по установленной норме на 1% роста производительности труда должен был приходиться рост зарплаты в 0,9895%. В реальности все было очень далеко от нормативных требований: в первом квартале 1989 г. производительность составила 98,5% по отношению к предшествующему периоду, а зарплата - 109,3%. При таком опережении роста только за счет финансового маневра (часть выплат была перенесена на апрель) не произошло задержки выплаты зарплаты предприятиям, допустившим нарушение нормативного соотношения темпов роста зарплаты и производительности труда. В шести структурных единицах были проведены выплаты средств, которые по новым правилам выплачивать было нельзя: на 'Северной' - 180 тыс. руб., на 'Хальмер-Ю' - 49 тыс., на молочном заводе - 34,4 тыс. руб. и т.д. Всего переплаты составили 548,3 тыс. руб.



Таблица 1

Рост среднемесячной зарплаты

на угледобывающих предприятиях ОВУ



Подразделения ОВУ
1 квартал

1988 г.
1 квартал

1989 г.
Соотношение темпов роста зарплаты и производительности труда в 1 квартале

1989 г.

'Северная'
664,7
684,3
1,1510

'Южная'
543,7
559,6
1,1422

'Воркутинская'
656,1
728,3
1,0027

'Аяч-Яга'
834,1
799,4
1,2329

'Хальмер-Ю'
640,8
663,9
1,0736

Все угольные предприятия
589,1
643,2
1,1109




(ОВУ. Ф.1675. Оп.1. Т.1. Л.187).



Таким образом, реформа хозяйственного механизма, направленная на повышение эффективности производства, в начале 1989 г. подвела угольные шахты Воркуты к конфликтной ситуации. Выход из нее мог быть двоякий: либо рабочие соглашаются не получать то, что в соответствии с существующими нормами они заработали, либо государство отступает от своего курса и отпускает маховик скрытой инфляции, обеспечивая рост зарплаты, не увязанный с ростом производительности труда, что чревато еще большей пустотой и без того почти пустых магазинных полок.





'ИЗ ИСКРЫ ВОЗГОРИТСЯ ПЛАМЯ...'



В конце 1980-х гг. на формирование предгрозовой атмосферы работали многие факторы. Грядущая буря еще не просматривалась, однако для взрыва метана в шахте не нужны предчувствия. Нужна концентрация горючего газа и искра. А искры стали лететь все чаще...

В январе 1989 г. на воркутинской шахте "Промышленная" коллективу не выплатили 160 тыс. руб. Произошло это из-за того, что было нарушено нормативное соотношение между ростом производительности труда и заработной платы. Так возник узел социальных противоречий. Руководство шахты разъяснило рабочим, что это их деньги, но выплатить их нельзя. Им было предложено два варианта: либо перечислить деньги в фонд социального развития на строительство жилья или детского сада, либо повысить производительность труда и тогда получить эти деньги. Коллектив удалось успокоить и убедить принять один из вариантов. В феврале 1989 г. производительность труда выросла, и рабочие получили часть заработанных ими денег. Однако становилось все труднее столь полюбовно разрешать подобные конфликты.

В начале 1989 г. на 7-м добычном участке шахты "Юнь-Яга" испортились отношения начальника участка и рабочих. Начальник, получая пенсию, стал, по мнению рабочих, мало уделять внимания своим обязанностям, перестал беспокоиться о поддержании зарплаты рабочих, кроме того, все чаще им допускалась грубость. Переполнила чашу терпения машина, которую с легкой руки начальника распределили в нарушение правил: один рабочий, когда подошла его очередь, отказался покупать машину; по действовавшим правилам она должна была достаться следующему очереднику, однако была продана председателю Совета трудового коллектива шахты. Возмущенные рабочие участка потребовали от руководства участка заменить начальника. Председатель цехкома попытался вступиться за него, но его тут же переизбрали. И директор был вынужден согласиться с требованием коллектива.





УВЕРТЮРА 'СЕВЕРНОЙ'



Настоящей увертюрой шахтерского движения стала забастовка на шахте 'Северная' весной 1989 г. Правда, в то время никому в голову не приходило, что это увертюра именно массового движения, а не случайный и локальный конфликт.

В 1988 г. шахта "Северная" перешла на хозрасчет. В декабре 1988 г. план шахты был выполнен на 100%, некоторые добычные участки план перевыполнили. Эта ситуация повторилась в январе и феврале. За перевыполнение была положена премия по результатам работы шахты в целом. Шахта же не могла отгружать уголь, так как не было для этого вагонов. Кроме того, себестоимость добытой тонны составляла 48 руб., а продажная стоимость - 12 руб. Поэтому в соответствии с новыми условиями хозяйствования 13 коллективам выплатили деньги исходя из стопроцентного выполнения плана, несмотря на его фактическое перевыполнение. Поэтому выплачиваемая зарплата была меньше ожидавшейся на 40-50 руб. (на сумму премий) (Труд.1989.10.03).

Руководство шахты решило выйти из положения, используя внутренние резервы: были снижены расценки на добытый уголь. (Соц.индустрия. 1989. 10. 03). Начальник девятого участка В.В.Муренко так охарактеризовал нововведение: 'Нормы выработки невыполнимы. Их составляли те, кто сидит в кабинете. Участок хромает, а ведь он дает третью часть шахтной угледобычи' ('Красное знамя. 1989. 10.03).

Девятый участок на "Северной" был в особом положении: в течение полутора месяцев он должен был готовить себе лаву. При выполнении норм эта работа обычно оплачивалась исходя из среднего заработка предшествующего периода. В декабре-феврале средний заработок упал в силу того, что не была выплачена заработанная за перевыполнение плана премия. Таким образом, одно ущемление прав рабочих влекло за собой другое.

Коллектив участка обратился в Совет трудового коллектива шахты с просьбой принять во внимание их сложное положение и выплатить полную зарплату. Однако СТК отказал, сославшись на отсутствие средств. Тогда представители участка пошли в горком партии. Там поручили разобраться в конфликте техническому директору объединения А.Субботину и директору по экономике А.Цурупе.

На 1 марта на шахте назначили собрание для принятия окончательного решения по требованиям 9-го участка. Рабочие были оповещены об этом. В этот день из больницы вышел директор шахты Н.Тищенко, болевший в течение полутора месяцев. Он попросил перенести собрание на 2 марта, чтобы иметь время лично во всем разобраться. По согласованию с начальником участка собрание перенесли на 15 часов 2 марта.

2 марта 1989 г. рабочие 9-го участка, взяв с собой усиленный паек ('тормозки') и дав телеграмму в Центральный Комитет КПСС с извещением о начале забастовки, спустились в шахту. Одним из организаторов забастовки был Н.Кисляков - парторг участка. На этом же участке работал и типичный представитель советской рабочей аристократии Ю.П.Бронников - Герой Социалистического Труда, член бюро обкома партии. Правда, он участия в забастовке не принял.

Рабочие 9-го участка сформулировали свои требования, которые были переданы вверх по инстанции и вывешены на листе ватмана в вестибюле шахты. Они включали следующие позиции:

1. Произвести выплату действительной зарплаты за декабрь 1988 г. и январь-февраль 1989 г.

2. Установить твердые расценки на добытый уголь. Решить вопрос о выплате за работу в вечерние и ночные часы. Переход из лавы в лаву оплачивать по среднему заработку.

3. Пересмотреть норму выработки, так как она завышена.

4. Произвести выплату разницы действительной стоимости лавы 512-с и фактически выплаченной зарплаты.

5. Сократить управленческий аппарат шахты в связи с постановлением Совета Министров СССР на 40%.

6. Участок ?9 выражает свое недоверие директору и экономической службе шахты в связи с технической безграмотностью и несоответствием занимаемой должности и требует их перевыборов.



На листе ватмана от руки был приписан и седьмой пункт: 'Ликвидировать аппарат объединения 'Воркутауголь' на 100%' (Красное знамя. 1989. 10. 03). Рабочие, поддерживавшие эти требования, подписывались тут же под ними. Во время забастовки были сформулированы и другие требования: "Отменить действующее постановление Совета Министров о соотношении между ростом заработной платы и производительности труда", "Предоставить шахтам подлинную юридическую и экономическую самостоятельность", "Отчислять 20% заработанной сверх плана прибыли для распоряжения СТК", "Передать углесбытовые организации предприятиям", "Ликвидировать объединение "Воркутауголь" (Ф.2216. Оп.57. Д.18. Л.6).

Таким образом, локальный производственный конфликт, объективно тесно замкнутый на макроэкономические процессы, привел к исходному вопросу всех русских революций: 'Кто виноват?' На этапе увертюры шахтерского движения таковым оказался аппарат шахты и объединения.

Руководство шахты, города было, конечно, напугано: забастовки тогда были известны лишь понаслышке. Для локализации конфликта в бастующей лаве были отключены телефоны, прервана связь с шахтерским поселком. Однако несмотря на принятые меры, число участников конфликта расширялось. Под землю по очереди спустились все остальные четыре смены участка. В результате к утру 3 марта в шахте находилось уже 107 чел. На втором этаже быткомбината собрались жены бастующих с детьми (Труд. 1989. 10. 03).

В тот же день в шахту к бастующим спустились генеральный директор объединения 'Воркутауголь' и первый секретарь Воркутинского горкома КПСС. Они пытались уговорить рабочих прекратить забастовку, обещая решить поставленные проблемы, но им уже не верили и требовали более высокого начальства.

4 марта в Воркуту вылетел министр угольной промышленности СССР М.И.Щадов со своими заместителями, председатель ЦК профсоюза рабочих угольной промышленности М.А.Сребный, секретарь ЦК профсоюза А.Ф.Чеботарев, команда из Коми обкома КПССС во главе с первым секретарем обкома В.И.Мельниковым. Событие рассматривалось уже как экстраординарное. Так, заместитель министра угольной промышленности СССР А.К.Беликов в интервью корреспонденту газеты 'Труд' сказал: О забастовке 'узнал сразу же, 2 марта. Я был тогда в Новокузнецке. Прибыл в Москву и вместе с министром 4 марта мы вылетели в Воркуту. Приземлились ночью, и сразу же вместе с руководителями обкома партии - на шахту. Спустились под землю, говорили с шахтерами, предлагали им подняться и спокойно все обсудить наверху. Но люди уже были взвинчены и не хотели, не получив конкретные ответы, покидать шахту. Ну что делать, в пять утра приехали в гостиницу, час поспали - и снова в шахту' (Труд. 1989. 10. 03).

Не видя перспектив победы, 107 бастующих шахтеров 4 марта в 11 часов 55 мин. объявили голодовку. Появились признаки поддержки и на других участках - там отказались работать еще 58 чел. (Труд. 1989. 10. 03).

5 марта в 10 часов утра в актовом зале административно-бытового корпуса шахты 'Северная' планировалась встреча работников с министром М.Щадовым. Однако бастующие отказались подняться и лишь направили к министру своих представителей. Тогда встречу решили перенести на более позднее время. Но в вестибюле уже собралось много людей: шахтеры других участков, жены бастующих, их дети, корреспонденты и т.п. Были здесь и активисты воркутинской 'Солидарности'. Поскольку встреча была перенесена, то руководство шахты решило провести митинг с участием представителей министерства, обкома и горкома КПСС, видимо, надеясь склонить общественное мнение в сторону осуждения бастующих.

Но тут случилось непредвиденное: пятеро активистов 'Солидарности' перехватили инициативу, и организованный руководством митинг перерос в митинг солидарности с бастующими шахтерами 9-го участка. Выступавшие предлагали расширить требования бастующих, включив в них проблемы массовой безработицы среди женщин, нехватки благоустроенного жилья и мест в детских дошкольных учреждениях, манипуляции с зарплатой, преследования за критику с использованием 'Устава о дисциплине' и т.д. Кроме того, сообщалось о готовности шахтеров других шахт поддержать 'Северную'. Слушатели встречали боевые выступления громким одобрением. В момент окончания митинга в центр вестибюля с мегафоном вышел начальник Воркутинского горотдела внутренних дел и потребовал, чтобы выступающие активисты покинули здание, угрожая в противном случае привлечь их к ответственности за хулиганство.

Активисты группы 'Солидарность' действительно вскоре были привлечены к ответственности за хулиганство. Председатель Воркутинского городского народного суда С.М.Иванцов в интервью корреспонденту городской газеты разъяснил свою позицию так: "Нет в городе группы 'Солидарность', а есть люди, которые под этим громким лозунгом сеют среди горожан нездоровую атмосферу подозрительности и некомпетентности. Любая общественная организация считается образованной лишь после регистрации в исполкоме городского Совета... 5 марта во время известных событий на 'Северной' представители мнимой 'Солидарности' пришли в административный корпус шахты и из хулиганских побуждений мешали недостойными выкриками через мегафон проведению нарядов, оказали неповиновение представителям шахты, попытавшимся удалить этих людей из помещения. За совершение мелкого хулиганства Бойчук был привлечен к административному аресту на 5 суток, Приступа - на 6 суток. Сеничкин и Гуридов привлечены к административной ответственности в виде штрафа' (Заполярье. 1989. 18. 03). Позже на 5 суток был арестован и С.Мосалович. Лишь через год Верховный суд Коми АССР отменил решение Воркутинского городского суда.

В тот же день, 5 марта, в 15 часов в актовом зале административно-бытового корпуса шахты состоялась встреча ее работников с министром М.И.Щадовым и первым секретарем Коми обкома КПСС В.И.Мельниковым. Министр пообещал вернуть недоплаченную зарплату. Другие требования остались неудовлетворенными. И 5 марта забастовка закончилась.

Причины забастовки в соответствии с советской традицией были списаны на местные недоработки. Соответственно распределились и наказания: генеральному директору объединения и первому секретарю горкома КПСС по партийной линии 'указали на слабый контроль', директору шахты 'Северная' Н.Тищенко объявили партийный выговор с занесением в учетную карточку и решением коллегии Министерства угольной промышленности СССР освободили от занимаемой должности, секретарю парткома шахты объявили партийный выговор 'с занесением', а затем и переизбрали, председателю шахткома также объявили партийный выговор 'с занесением' и переизбрали (Молодежь Севера. 7.04.1989). Правда, на пленуме Воркутинского горкома партии прозвучали и иные мнения. Один из членов горкома партии сказал об этом так: "Нет цены, нет рынка - какой хозрасчет? Забастовка произошла от хозрасчета. Шахта "Северная" первая перешла на хозрасчет и села в лужу" (Комсомольская правда. 1989. 03.11.). Генеральный директор объединения "Воркутауголь", анализируя причины этого конфликта, признал, что он мог возникнуть лишь в условиях перехода на хозрасчет. Формально, по его мнению, отказ девятому участку был правомерен. "Ошибка работников состояла в том, что, разбираясь в конфликте, они не почувствовали остроты ситуации, напряженности атмосферы на предприятии". Поэтому в порядке исключения премию можно было выплатить, нарушая принципы хозрасчета, из резерва объединения. Однако в целом глубина происшедшего конфликта еще никем толком не осознавалась.

Конфликт на 'Северной' имел определенный резонанс на предприятиях республики. Так, с 13 по 15 марта бастовали водители автотранспортного цеха вышкомонтажной конторы Усинской нефтеразведочной экспедиции, грузчики Усинского объединения 'Коминефть', водители управления механизации строительства треста 'Ухтагражданстрой', высказывали готовность присоединиться к воркутинцам горняки участка ?2 интинской шахты 'Капитальная'. Местные партийные органы эти события объяснили просто: они были спровоцированы статьей собственного корреспондента газеты 'Красное знамя' Л.А.Воробей, рассказавшей о забастовке в Воркуте (Красное знамя. 1989. 10. 03.). Ее выводы не совпали с выводами комиссии. Автора обвиняли в искажении фактов и излишне эмоциональном освещении событий. В связи с этим заведующий отделом агитации и пропаганды Воркутинского горкома КПСС направил докладную записку на имя первого секретаря Коми обкома КПСС В.Мельникова, предлагая принять меры к корреспонденту газеты.

Вопросы, поднятые во время забастовки на 'Северной', носили общегородской характер. И 24 марта 1989 г. Госплан РСФСР и Министерство угольной промышленности СССР рассмотрели по просьбе Воркутинского горкома КПСС перечень первоочередных мер социально-экономического развития Воркуты. В итоговом решении отмечалось, что 'принятие специального решения правительства РСФСР по социально-экономическому развитию Воркуты Госплан РСФСР считает нецелесообразным'.

Таким образом, забастовка всего лишь одного участка провинциальной шахты имела огромный общесоюзный резонанс. Это был прекрасный урок шахтерам: чтобы достучаться до властей, надо бастовать. Между тем непосредственные результаты были весьм
1290 просмотров
14 сентября (пт) 2007
15 сентября (суббота) 2007
земляк
Ну и чего добились?Остались шахты,которые нужны Череповецкой Северстали.А некоторые стали мишенями для дальней бомбардировочной авиации.НЕ стало зэков,работавших за пайку,нет и шахт.Оставшиеся поддерживаются металлургами.В мире самый рентабельный из металлургических комбинатов Новолипецкий.Кокс получает со своего предприятия-Алтайкокс.Выгодней оттуда возить,чем дотировать шахты в Донбассе.Украина 50% кокса покупает в России,хотя своих там шахтёнок немерено было,остальное добирают в Польше.Так что земляк воркутинец-шахтинец завязывай побыстрее с этим опасным и безнадёжным делом.Лучше в Карелии гранит добывай,чтобы дороги в России были лучшими.
1098 просмотров
15 сентября (сб) 2007